Сальваторе Лучиано, по прозвищу Лаки, родившийся 24 февраля 1897 года на Сицилии, жил в пригороде Нью-Йорка уже около месяца. Его семейство обосновалось в эмигрантском районе, где по-английски хорошо не говорил никто. По-итальянски – почти все. Когда в Палермо они садились на корабль, Сальваторе видел несколько семей из родного Лерката-Фридди, крошечного городка, где, кроме чахлого заводика, производящего серу, ничего и не было. Его братья очень плохо учились английскому, Сальваторе ссорился с ними. Неужели не понимают: чтобы ходить в огромные магазины, нужно много денег. А где их взять, если не знаешь английского?

К 16 годам, когда отец пристроил Сальваторе к шляпнику Стенту, имевшему крошечную мастерскую на соседней улочке, мальчик говорил по-английски бегло и без итальянского акцента. Это был его первый капитал.

Но как его эффективно применить в таком убогом обществе: четверо толстых парней еле волочат ноги, а Стент платит всего несколько центов в час? Ответ подсказал долговязый Лепке, еврейский мальчик с горящими глазами, поведавший о кипучей жизни ночных нью-йоркских улиц, где хохочут девочки и где роскошные богачи выигрывают за вечер аж по 200, а то и больше долларов. Решение принято: накопить денег и поехать туда, где смех и веселье, где деньги появляются буквально из ничего.

В первый же раз Сальваторе Лучиано выиграл $224. Он осмелился отправиться в один из самых шикарных игорных домов. Грубая одежда с плеча старшего брата мешала ему чувствовать себя в своей тарелке. Шуточки завсегдатаев и насмешки белокурых див смущали его. Но он устоял, не выпил ни капли спиртного и ушел, сорвав неплохой куш. Через неделю с ним уже поздоровались и охотно пустили за игорный стол. Он выиграл опять и отправился в компании новых друзей покупать себе одежду – модный костюм, коричневые полуботинки и фетровую шляпу.

Выбор состоялся: Лучиано уволился из шляпной мастерской и с головой ушел в мир новых знакомств. Отец и братья негодовали – благочестивые католики подозревали неладное и не одобряли его наклонностей.

Первые шаги. Однажды Сальваторе крупно проигрался. Тогда ему и Лепке предложили торговать наркотиками – беспроигрышное дело. Встречи в условленных местах, жгучее ощущение риска, пакетики с кокаином, сумасшедшие деньги. Жаль только, дело поставлено очень плохо. Пьяные разборки, случайные грабежи и насилие. И дикое пренебрежение к безопасности.

Через несколько месяцев Лучиано арестовали вместе с группой таких же желторотых наркодельцов: в январе 1916 года 18-летний Лучиано получил три года исправительных лагерей за распространение наркотиков (недоказанное) и ограбление магазина (якобы доказанное, но впоследствии оказавшееся чистой полицейской фабрикацией).

Исправительные лагеря пошли Лучиано на пользу. Именно там он завязывает знакомства и получает первые уроки круговой поруки. Его окружают люди, близкие крупным воротилам теневой американской экономики, могущественные и дикие нравами и методами ведения дел. Торрио, Костелло, Массерио... Позже именно с ними он создавал свою криминальную корпорацию.

Великий комбинатор. Выйдя из тюрьмы, Лаки Лучиано предлагает новым знакомым открыть свое дело – компанию вербовщиков, "обрабатывающих" безработных девушек и малоизвестных танцовщиц. Тактика вербовки проста и с блеском демонстрируется самим Лучиано. Он нравился девушкам – стройный, подтянутый, с очень мужественными (итальянскими) представлениями о жизни. Лучиано ухлестывает за будущими жертвами, щедро тратит на них деньги, убеждая, что гибкость нравов приносит неплохие дивиденды. Затем шикарный ужин в ресторане, снотворное в бокале шампанского, спальня, наркотики, групповуха. Наутро девочка просыпается с тяжелой головой и полным набором компромата. Вот и все – негласный контракт по найму на работу подписан.

Однако Лучиано мыслит себя уже не рядовым вербовщиком, а директором крупной компании. Запустив технологию вербовки, он полностью концентрируется на управлении, проводит рабочие совещания, изгоняет алкоголиков и дебоширов, заочно разбирает претензии проституток. Угадать в нем макаронника с окраины Нью-Йорка абсолютно невозможно. Он выглядит шикарно, по праву считается законодателем нью-йоркской моды: шелковые сорочки, кашемировые пальто, сшитая на заказ обувь, изысканное чтение по вечерам, общество лучших женщин – певиц, актрис, моделей. Все начинавшие богатеть подражали ему. Покупали такие же "кадиллаки" и "бьюики" с красными кожаными сиденьями. Про него говорили: "Лучиано? О, это настоящий джентльмен. Он может дать девушке $100 только за то, что она ему улыбнулась".

По данным федерального расследования 1929 года, годовой доход Лаки Лучиано составил $200 тыс. Для сравнения: тогда самые дорогие особняки на Беверли-Хиллс оценивались не дороже $20 тыс. На вопросы следователей об источниках доходов он отвечал: "У меня столько щедрых друзей! Еще я занимаюсь мелким бизнесом".

Первому покровителю Лаки, Джо Массерио, все это было весьма по душе. Он возглавлял огромную сеть нью-йоркских борделей и был рад принять в свои объятия презентабельного Лучиано, который помимо хороших тюремных рекомендаций имел еще и неплохие связи в наркобизнесе. А это для борделей всегда кстати. Объединение принесло прекрасные результаты. Не забывает Лаки Лучиано и Фрэнка Костелло, другого ценного знакомца лагерных времен. Этот крепкий черноволосый калабриец, приехавший в США в 1896 году, имел залы с игровыми автоматами по всей Америке. Лучиано инвестирует в автоматы и заключает с Костелло союз – у него Сальваторе понравился подход к решению проблем безопасности: Костелло не жалел ни сил, ни денег, ни изобретательности на создание сети из коррумпированных представителей правоохранительных органов.

Чуть позже к союзу подключился еще один земляк – Джо Эдонис, человек из системы Массерио, имевший обширные связи в политических и светских кругах. Каналы Эдониса позволяли давать взятки на самом верху, в прокуратуре, и освобождать из тюрьмы нужных людей. Через несколько лет работы Эдонис сформировал целую сеть "замазанных" полицейских инспекторов.

Создатель империи. Империя Лаки Лучиано оформлялась. Он контролировал огромную криминальную отрасль (проституция, казино, наркотики), прикрытую прочными связями в правоохранительных структурах. Первый шаг к криминальной корпорации нового типа был сделан.

"Все у Лаки хорошо,- говорил Массерио.- Да вот только он неженка, сукин сын". Репутация "сладкого мальчика" мешала Лучиано претендовать на лидерство в группировке, им же, по сути, и созданной. Случай помог ему развенчать этот образ. 16 октября 1929 года трое неизвестных поймали его на углу 6-й и 33-й авеню, запихнули в машину и, приставив нож к горлу, отвезли на пустыри. Там в заброшенном сарае с ним проделали что положено в таких случаях: подвесили за ноги к потолку, вырезали из спины несколько ремней, избили до полусмерти: "На каком складе последняя партия кокаина? Где?!"

Лучиано молчал. Он понимал, что, если проболтается, «свои» не простят. Через шесть часов его выбросили на тротуар в одном из пустынных пригородов Нью-Йорка. Только спустя двое суток его заметила какая-то женщина и вызвала "скорую помощь". В больнице на вопросы полиции Лаки Лучиано не ответил ничего: "Не знаю, не помню, не видел". Журналисты беснуются: сенсации нет. Ретивые полицейские, предчувствовавшие новые нашивки, кусают локти. В итоге, выйдя из больницы, Лучиано обнаружил, что он уже не только мозг группировки. Он стал авторитетом. Кроме того подтвердилась данная ему еще со времён карточных игр и дешёвого виски кличка – Лаки ("Счастливчик"). Действительно, немногие в подобной ситуации сумели выжить.

Лучиано моментально использует новые возможности и при поддержке Костелло разворачивает нелегальную торговлю спиртом. Чуть позже, опираясь на связи с тюремным другом Дэнди Филлом, организует рэкет в Новом Орлеане. Качественно бизнесу расти уже почти некуда.

"Все, больше по-старому не годится,- заявил Лучиано на собрании 1929 года в Атлантик-Сити, ставшем отправной точкой в реорганизации американской мафии. - Невозможно прогнозировать прибыли и контролировать риск, когда каждый дует в свою дуду Все эти сицилийские семейные принципы мешают бизнесу Я ведь не притащил за собой всю свою родню!"

Лаки Лучиано предлагает разграничить полномочия и заключить договор о правилах конкуренции (сплошные междуусобицы мешают делу). На том же собрании обговаривается идея создания общих охранных структур. Через несколько месяцев появляется Murder Incorporated - полувоенное подразделение профессиональных киллеров, готовых в любой момент встать под ружье и выполнить любое задание. Возглавил эту структуру опытный Альберто Анастазиа, уже выполнявший деликатные поручения Лучиано.

В последующие годы подобные собрания, превратившие две дюжины боссов в совет директоров, а мафиозный мир – в высокоорганизованную коммерческую структуру, проводились с завидной регулярностью и явно показывали всем: президентом всей компании является отнюдь не Массерио, а именно Лаки Лучиано.

Час пробил – пора было расставить точки над i. Лучиано пригласил Массерио в итальянский ресторан, угостил старого друга изысканно приготовленными устрицами и омарами, а потом, удалившись в сортир, скомандовал своим боевикам разрядить в любимого босса автоматные обоймы. Показаний полицейские не добились: "Ничего не видел, справлял нужду". Так Лучиано стал главой американского мафиозного клана – без всяких "но".

Империя разрастается. И продолжал реформы. "Нужно как можно активнее проникать в легальный бизнес,- говорил он на очередном собрании,- брать под свой контроль промышленность, сельское хозяйство. Использовать эти сети для транспортировки наркотиков. И расширяться, расширяться, расширяться. Ну не будет же полиция проверять каждую упаковку сосисок!" Лучиано поблескивал очками в дорогой оправе и все более походил на университетского профессора. В отношении всех, кто сомневался в твердости шефа, немедленно срабатывал карательный аппарат.

Добиваться контроля над фабриками было решено через профсоюзы, которые нередко прибегали к помощи бандитов для охраны демонстраций. Корпорация выделила средства на подкуп профсоюзных лидеров и через несколько лет добилась почти полного контроля над пошивочными и меховыми фабриками, транспортом, кинотеатрами, овощными и бакалейными магазинами, колбасными заводами, бойнями. Наркотики потекли рекой. Оборот империи Лаки Лучиано вырос на несколько порядков. Боссы были довольны. Специализация полная: друг детства Лепке занимается профсоюзами, Анастазиа - карательным подразделением, Торрио, еще один друг тюремных времен,- борделями, Ланцо, человек Торрио,- казино и игральными автоматами. Фактически осталось решить лишь одну задачу- найти ходы на самый-самый верх.

Что и было сделано. Через Эдониса Лучиано частично финансировал избирательную кампанию Рузвельта -оплатил разъезды одного из агитаторов кандидата в президенты, Джимми Хинса. Среди знакомых Лучиано оказались сенаторы и адвокаты. Это позволило ему распространить свой бизнес на всю Америку

Как-то на заседании Murder Incorporated обсуждалась кандидатура некоего Томаса Дьюи, нью-йоркского прокурора, уже много лет собиравшего досье на Лучиано. Правление корпорации настойчиво советовало Лаки подписать ему смертный приговор. "Он меня не любит? - изумлялся Лучиано.- Я разве что-нибудь сделал плохое?" Все хохотали, но упорно вносили Томаса Дьюи в список смертников. Лаки не соглашался. Бог знает почему.

На крючке. Доказать виновность Лучиано и впрямь было очень сложно. У мафии нет архивов, бумагооборот нулевой. Значит, подписи не сыщешь. А лично Лучиано уже давно девочек не вербовал и пакетики с кокаином не продавал. Дьюи, отчаявшись поймать его на наркотиках, решил разыграть карту проституции. Разослал в публичные дома переодетых агентов, которые очень внимательно выслушивали откровения девушек. И они были использованы. В апреле 1936-го ордер на арест Лаки лег на стол следователя.

В здание суда Лучиано прибыл в светлом костюме, улыбающийся, подтянутый и, как всегда, невозмутимый. Все обвинения разбивались им в пух и прах. "У меня нашли оружие? Так я же собирался на охоту!" Лаки не смогли инкриминировать ничего. Мало ли что несут проститутки! К тому же показания опустившихся куртизанок и вправду выглядели неубедительно.

Тогда Дьюи пошел на крайнюю меру- купил свидетельницу, благопристойную даму Лучиано рассмеялся ей в лицо: "Шито белыми нитками!" К тому же адвокат представил доказательства продажности свидетельницы, а также того, что показания были ею вызубрены наизусть. Не помогло. 18 июня 1936 года Лучиано был вынесен приговор - 50 лет строгого режима. Томас Дьюи ухватил самую суть деятельности Лучиано. В своей обличительной речи он сказал: "Когда Лучиано возглавил индустрию порока, она стала высокоорганизованной и начала управляться по последнему слову новомодного коммерческого менеджмента".

На службе у власти. Власть Лаки Лучиано была огромна. Это доказала война. Немецкие лодки регулярно топили американские торговые суда, и американцы несли огромные убытки. Разведка считала: немцам помогают либо шпионы, либо сочувствующие. Когда все средства были исчерпаны, контрразведка решила прибегнуть к помощи преступного мира. Связной организовал встречу, Лучиано передал на свободу: "Сотрудничайте!" - и рыбаки, докеры и даже бродяги, до этого молчавшие, стали глазами и ушами военной разведки. Вскоре в США были арестованы восемь немецких шпионов. Лучиано тут же перевели в персональную камеру (почти рабочий кабинет), где он принимал известных политиков и бизнесменов. В 1945-м адвокат Лучиано добился помилования своего клиента.

Покоритель Европы. 2 февраля 1946 года Лаки Лучиано выходит на свободу. Встречи с друзьями, вечеринки в самых достопочтенных домах в его честь. Но жить в Америке ему запрещено. Он едет в Италию. Море, мягкий климат – что может быть лучше для отдыха после стольких лет тюрьмы! Он располагается в шикарном особняке в Палермо, ведет спокойную жизнь, захаживает на ипподром, раз в неделю, по четвергам, видится с друзьями, которые приезжают к нему из Америки. Его задача – создать сеть, которая бы охватила все Средиземноморье. Да и весь мир.

Для этого Лучиано отправляется в Аргентину, а затем на Кубу. В Гаване его тепло принимает будущий диктатор Батиста, опирающийся и на местный, и на международный криминалитет. Что Куба - крупный центр наркобизнеса, контрабанды американских сигарет и рома, Лучиано знал не из книг. В знаменитом ночном клубе "Тропикан" он заключает важные сделки с местными мафиози, контролирующими казино, ночные клубы, гостиницы, такси и оптовую торговлю. В свою очередь, личные связи Лучиано помогли правительству Кубы получить выгодный контракт на поставки в Америку экзотических продуктов.

Потом Лучиано переезжает в Рим. Он охотно приглашает журналистов, дает интервью о том, что его преследует клевета, позирует перед камерой, становясь бессменным героем светских хроник. Его всегда сопровождают самые красивые и знаменитые женщины, например маркиза Сандра Росси или танцовщица из "Ла Скала" Иджеа Лиссони. "Как он умеет любить..."- заявляют они жадным до сенсаций репортерам.

В 1949 году Лучиано получает от властей разрешение открыть фабрику по производству миндаля в сахаре, что стало отправным пунктом для развития местной наркосети. Под началом Лучиано образуются сельхозкооперативы, которые скупают самые плодородные земли в Италии. Результат его деятельности аналогичен американскому – на Сицилии образовалась мафия нового типа, процветающая благодаря торговле кокаином. Многие знали, что в зеленной или бакалейной лавке можно приобрести не только базилик или спагетти, но и кое-что поинтереснее.

Для отвода глаз, как и в США, Лучиано создал множество легальных фирм, имевших безупречную бухгалтерскую документацию. В Неаполе, например, он открыл магазин бытовых электротоваров, в Риме – фирму по экспорту одежды и обуви в США. Бизнес развивался, открывались все новые рынки – Франция, Великобритания, Нидерланды. Дело жизни удалось.

За полшага до славы. В конце 1961 года Лаки Лучиано, процветающий бизнесмен и добропорядочный гражданин, получил письмо: "Уважаемый сеньор Лучиано. Я почел бы за огромную честь написать сценарий о вашей легендарной жизни и снять по нему фильм. Сценарист и продюсер Мартин А. Гош". Лучиано, всегда мечтавший о славе, ответил согласием. При условии, конечно, что он подробно ознакомится со сценарием – ведь о нем ходит столько слухов.

26 января 1962 года Лаки Лучиано приехал в аэропорт Неаполя, чтобы встретиться с будущим автором фильма. С Лучиано были его ребята, хорошо одетые, подтянутые, веселые. Внезапно Лаки схватился за сердце и упал замертво. "Черт! - неистовствовал комиссар Джордано, подъехавший в аэропорт через четверть часа.- Мы уже были готовы брать его." По данным полиции, на тот момент в Сицилии и Калабрии было около 300 мафиозных кланов. В общей сложности только в Италии на мафию работали 20 тыс. человек. А их предводитель Лучиано беспомощно лежал, раскинув руки, на полу в аэропорте Неаполя.

29 января 1962 года в Неаполе состоялись самые шикарные за всю историю города похороны. Хоронили человека, который придумал организованную преступность, переживавшую период бурного расцвета и имевшую огромные перспективы на будущее.